– Значит, я с полным основанием могу предположить, что вашилюди следили за мной в течение этого дня, чтобы вы могли связаться со мной, кактолько вам это понадобится?

– Не весь день. Но как только ваши дела пересеклись с моими,мои также пересеклись с вашими. Будьте уверены, едва я решил с вамивстретиться, я уже знал, куда ехать. И в дальнейшем, когда мне понадобитсяувидеть вас, я немедленно вас найду.

– Хорошо. И что же вам нужно от меня сейчас? Ради чего выпотратили столько усилий?

– Вы представляете Норду Эллисон, – ответил Хорас Селкирк. –Ей предъявлено обвинение в убийстве моего сына. Заверяю вас, мистер Мейсон, чтоя намерен отомстить его убийце. Мне безразлично, что для этого придется делать,как далеко зайти и сколько денег потратить. Мой сын будет отомщен в любомслучае.

– Полагаю, вы искали меня не только для того, чтобы сообщитьмне это.

– Я хотел вас предупредить. У вас репутация находчивого иловкого адвоката. О вас ходят слухи, что вы готовы пройтись по тонкому льду,лишь бы спасти своих клиентов. Этичность ваших поступков частенько подвергаласьсомнению, но до сих пор вам всегда удавалось выкрутиться из неприятных ситуацийи выйти победителем.

Мейсон молчал.

– Однако в прошлом вам не приходилось встречаться спротивником, таким же целеустремленным и изобретательным, как и вы, который,если называть вещи своими именами, так же умен, так же ловок и неразборчив всредствах, как и вы.

– Извините, мистер Селкирк, – перебил его Мейсон, – но уменя был тяжелый день. Сейчас я хочу отдохнуть и спокойно поужинать. Мне весьмане нравится, если не сказать больше, что вы сели ко мне за столик и принялисьмне угрожать.

– Мне кажется, что ситуацию контролирую я, – заметилСелкирк. – Этот ресторан заложен в моем банке. Никто здесь не осмелится указатьмне на дверь.

– Поглядите получше, – посоветовал Мейсон.

– Куда?

– На меня. Я вас вышвырну.

Селкирк внимательно взглянул на адвоката.

– Дайте мне год, мистер Мейсон, и, несмотря на все вашиспособности, я доведу вас до финансового краха.

– Дайте мне сорок пять секунд, – ответил Мейсон, отодвигаястул, – и, если вы не уберетесь отсюда добровольно, вас ждет физический крах.

Селкирк поднял руку, жестом прося Мейсона остановиться.

– Успокойтесь, мистер Мейсон. Вы – опытный боец и должныпонимать, что не следует вступать в бой, когда вы рассержены. Гнев – плохойпомощник. Боксеры-профессионалы никогда не выходят из себя: в противном случаеони проигрывают бой. Хороший адвокат может разыграть перед окружающими, что онстрашно рассержен, но, если он профессионал высокого класса, внутри он будетабсолютно спокоен, какое бы негодование ни проявлял он внешне. Должно быть, яслишком акцентировал ваше внимание на первом пункте. Я хотел показать вам, чтообладаю значительной властью. Я могу быть сильным и влиятельным противником,но, с другой стороны, столь же сильным и влиятельным другом.

– Это взятка? – холодно спросил Мейсон.

– Не дурите. Я прекрасно знаю, что вы не берете взяток. Я недобиваюсь вашей дружбы. Вы не добиваетесь моей – пока. Я знаю, когда и комупредлагать свою дружбу. Вы не сможете отвергнуть дружбу и помощь, которые яготов предложить вашей клиентке.

– На каких условиях?

– Мой сын был Селкирком. Поэтому семья всегда защищала его.Время от времени мне приходилось пользоваться своим влиянием и вытаскиватьмальчика из разных неприятных историй. Я прекрасно знал, что он не идеален. Унего была одна ужасная черта: будучи садистом, он всегда был исключительновежлив. Что касается меня, я не таков. Я никогда не размениваюсь на мелочи. Яили мирно сосуществую – живу сам и даю жить другому, – или объявляю войну. Причемесли это война, то война на уничтожение. Я уничтожаю противника безжалостно идо конца. В полумеры я не верю.

Все это я упоминаю для того, чтобы вы знали, что не вседействия моего сына нравились мне. Взять хотя бы эту историю, когда мой сынувлекся Нордой Эллисон. Думаю, он сумел бы расстроить ее психику, но непозволил бы ей выйти замуж за кого-то другого. Так что я не утверждаю, будтомой сын всегда прав. Однако мы еще не затронули главной цели нашей встречи. Яимею в виду моего внука, Роберта Селкирка.

На серьезном лице Мейсона появился проблеск интереса.

– Продолжайте, – попросил он.

– Мать мальчика, Лоррейн Дженнингс, и ее муж, БартонДженнингс, сообщили полиции, что Роберт отправился в трехдневный поход. С утраони отвезли ребенка вместе с собакой к месту, где была назначена встреча сдругими мальчиками. Так они заявили полиции.

К вашему сведению, мистер Мейсон, это чистой воды ложь.Сегодня утром Роберт не присоединялся ни к какой группе. Никто и никуда неотправлялся в такую рань. Встреча детей была назначена на десять тридцать.Фактически мероприятие началось в одиннадцать двадцать две. Но Роберт так тудаи не приехал.

– Тогда где же он?

– Очевидно, его отвезли в какое-то другое место и прячуттам.

– Зачем? – спросил Мейсон.

– Мне кажется, что вам было бы интересно самому найти ответна этот вопрос.

– Хорошо, продолжайте, – произнес адвокат.

– Как видите, это запутанная история, и не исключено, чтоона поможет вам как адвокату, представляющему интересы Норды Эллисон. Возможно,найдя ответ на поставленный вами вопрос, вы добьетесь оправдания вашейклиентки. Поймите, поскольку мой сын мертв, мать мальчика, Лоррейн Дженнингс,по закону имеет все права на ребенка. Только она, и никто больше. Он постояннобудет жить у нее. А я не намерен позволить Лоррейн воспитывать моего внука. Яне считаю это целесообразным. Я хочу добиться разрешения самому воспитыватьРоберта. А Лоррейн меня терпеть не может, она не позволит мне заниматься сРобертом. Она заявляет, что не позволит превратить ребенка в финансовогоробота. Мистер Мейсон, ситуация такова, что хотя я и стараюсь держать свои чувствапод контролем, но я очень, очень люблю своего внука. И здесь вы можете мнепомочь.

– Каким образом?

– Доказав, что в убийстве моего сына виновна ЛоррейнДженнингс, – ответил Хорас Селкирк, отодвигая стул. – Вы добьетесь оправданиясвоей клиентки и в то же время поможете мне добиться моей цели. Если вампотребуется какая-либо помощь, немедленно обращайтесь ко мне. А пока я самкое-что сделаю в этом отношении. Спасибо, мистер Мейсон, и спокойной вам ночи.

Селкирк чопорно поклонился и ушел, не подав руки.

– Боже мой! – воскликнула Делла Стрит. – От этого человека уменя мурашки пошли по коже.